Первая мировая. Ультиматум.
Австрийский ультиматум Сербии у нас его характеризуют как страшный и унизительный, просто кошмарный и развязный гоп-окрик.
Ультиматум австрийцы написали довольно быстро, но вот одобрить его никак не могли. Венгерские аристократы в политике вообще не хотели слышать не про какую войну. Во главе антивоенного выступления встал премьер-министр Венгрии граф Тиса. На Коронном совете Тиса открыто высказался против войны и против захвата сербских территорий. После давления со стороны императора вроде как согласился с небольшой такой войной и был привлечён к составлению этого самого ультиматума.
Естественно, что антивоенные венгры тормозили утверждение ультиматума и смягчали его до предела. Из Берлина стали раздаваться недоумённые крики, мол, вы чего там?! Так всё удачно складывается. Из Петербурга только что отплыли президент Французской республики Пуакаре, премьер-министр и министр иностранных дел Вивиани, связи с Петербургом у них пока нет. Договорённости, как Франция сможет помочь России на Балканах тоже нет! Мы на Николая давим, Николай мечется! Чего вы, австрийцы ждёте?! Бейте!
И вот 23 июля 1914 года посланник Австро-Венгрии барон Гизль вручил сербскому правительству ультиматум.
Так получилось, что в Белграде не оказалось никого из великих сербских политиков. Такая вот дивная случайность.
Старенький король Петр I был не у дел, парламент распущен, премьер Сербии Пашич был в поездке, министры в отпусках (война же на носу!), руководители сербской армии отдыхали тоже.
Где отдыхали? Сербский генералитет отдыхал в Австрии, в стране, которая уже явно готовится к вторжению в их страну.
Сербская армия не была мобилизована даже на уровне полка, а была отправлена на полевые работы. Ультиматум по сербской привычке встретили по-разному. Чиновники, например, начали спешную эвакуацию из столицы. Успели ухватить за фалды вице-премьера - надо же кому-то ультиматум вручать. Вице-премьер стал собирать по дачам правительство, принц-регент Александр написал два письма - первое дядя своему - союзнику Германии и Австро-Венгрии - королю Италии, второе письмо решил всё ж написать русскому царю.
При таком положении сербских дел стало очевидно, что страшенный ультиматум будет сербами принят.
Если бы Сербия приняла ультиматум Австрии, а к этому всё и шло, то Россия теряла Балканы насовсем.
В 1878 году мы отдали Австрии Боснию и Герцеговину за невмешательство в русско-турецкую войну, Австрия стала обладательницей 5 млн. славянского населения, Болгария доходила до полного разрыва дипломатических отношений с Россией и демонстрировала свою подчёркнутую лояльность Берлину, оставалась у России только Сербия и оперетта под названием Черногория.
Если Сербия приняла бы австрийские условия (в любой их трактовке), то на 150 летнем присутствии России на Балканах можно было бы ставить крест, забыть про вожделенные проливы и пр. На всю идеологию сверхдержавы можно было бы махнуть рукой.
Что могла сделать Россия, сохраняя своё лицо, при неясной позиции союзников и странной позиции Сербии?
Союзники не радовали: британский министр иностранных дел Грей сказал прямо: " Правительство Его Величества не хочет обсуждать тему, кто прав: Австрия или Сербия". Франция вела себя приличнее, но тоже ничем серьёзным помочь России тогда не могла, а напротив, рассчитывала на русскую помощь.
Ультиматум. Волосы дыбом!
Австрия в начале ультиматума перечисляла все проступки сербского правительства (отдыхавшего в это время, по большей части, в Австрии). Главными проступками были "попустительство террористам и прочим антиавстрийским элементам".
Белград безосновательно (на тот момент) обвиняли в причастности к сараевским убийствам. Далее шли требования:
Торжественно и публично осудить сербским правительством всякой агитации против Австро-Венгрии
-в приказе по сербской армии король Сербии должен был также осудить антиавстрийские выпады среди сербского генералитета и офицерства
-Австрия требовала ужесточить контроль над сербскими СМИ со стороны сербского правительства для снижения накала антиавстрийской пропаганды, ведущей к войне
-Австрия требовала закрыть враждебные Автрстрии общественные организации в Сербии
-Был представлен список сербских офицеров и чиновников, замешенных в антиавстрийской деятельности. Австрия требовала увольнения этих господ с государственной службы.
-Австрия требовала строгого наказания всех лиц с сербской стороны, замешенных в сараевских событиях.
Сербия приняла все условия австрийского ультиматума.
Кроме одного (п.5-6): Сербы отказались допустить на свою территорию австрийскую следственную группу для расследования сараевских событий .
Ещё раз перечитайте условия ультиматума, принятые сербами и перечитайте условие, сербами яростно отвергнутое. Взвесте на весах здравого смысла. Обычно ведь пишут, что сербы восстали против страшного покушения на собственный суверенитет! Что сербов возмутило то, что Автрия диктует им условия внутренней политики и кадрового резерва. А на деле, все эти страшные условия по увольнению офицеров,закрытию газет, приказам по армии, указания королю Сербии, что и как говорить и пр. сербы приняли.
А вот австрийскую полицию копать заговор против Фердинанда не захотели принять! Обычную следственную группу.
Для меня это очень показательно. На любой позор были согласны, только не копате у нас, кто отдавал приказ о терроре.
Вильгельм, которому переслали ответ сербского правительства написал на докладе: " Блестящий результат за 48 часов! Он превзошёл все ожидания. Отпадают основания для войны ". И даже попросил Вену использовать открывшуюся принятыми условиями ультиматума возможность для невоенного решения.
Сербы прекрасно знали своё состояние после своих двух недавних войн, не питали иллюзий по отношению к мощи российской армии, совершенно ненавидели болгар, т.е шансы свои оценивали резво. Но по формальному признаку ультиматум был ими отвергнут.
25 июля 1914 года австрийская мисия выехала из Белграда. 28 июля Австро-Венгрия объявила войну Сербии.
И ничего страшного пока не произошло. Очередная бочка пороха рванула на Балканах.
Но тут уже в ход пошли тяжёлые фигуры Германской и Российской империй. Россия объявила частичную мобилизацию военных округов, Киевского, Одессского, Московского и Казанского, нацеленных на Автро-Венгрию.
Сазонов кинулся к англичанам и французам. Сазонов умолял британцев опубликовать заявление образца 1911 года, что Англия поддрежит своих союзников. Он надеялся, что это может остановить хоть на время Берлин. Что из этого получилось?
Французский президент и министр иностранных дел всё ещё неторопливо плыли в белль Франс и находились вне зоны обслуживания сети. Заменяющий преьера Франции министр заявил, что Франция "не собирается драматизировать события".
Министр иностранных дел Грей порадовал нас мудрой мыслью, что всё это "давний конфликт тевтонов и славян", не имеющий значения для всей Европы. Посол Его величества Бьюкенен просто улыбнулся и сообщил, что "Англия из-за Сербии воевать не будет".
Отличное начало для войны, правда? А?! Сторонники верности союзническому долгу, как вам всё это? Россию швырнули как Ларису Огудалову на "Ласточке", а обещали в Париж. И это ещё и война не началась!
24 июля кайзер Германии сообщил Англии и Франции, что "ссора Австрии с Сербией" может быть покончена лишь усилиями этих двух стран, их конфликт должен быть локализован, ибо всякое вмешательство третьей державы (России) должно вызвать"по естественной игре союзов" неисчислимые последствия.
Англия и Франция согласно кивнули геранскому гению.
Россия, имея на руках развязного сироту - Сербию, оказалась чуть ли не зачинщицей мирового пожара, какой-то заполошной деревенской дурой, забежавшей в благородное собрание. И такие любезные ранее союзники стали вдруг настолько джентельменами, что согласились проводить Россию-матушку на стылую улицу, где её уже поджидали при свете фонаря дядя-Вильгельм и дедушка Франц, согласные уже на частичное удовлетворение своих потребностей, одним востоком, т.е. нами.
Начальник Главного штаба германской армии Мольтке-младший произнёс: "Мы готовы и теперь, чем скорее, тем лучше для нас".
Создалась ситуация, когда великий план Шлиффена можно было откорректировать, ликвидировав сначала восточную угрозу рейху при попустительстве западных российских союзников.
Все колебания Николая Александровича, за которые ему так доставалось и от современников, и от исследований, все эти жалкие телеграммы кузену Вилли, метания по кабинету - не только от известного безволия самодержца. Рушилась система европейского присутствия России. повторялся кашмар его прадеда, Николая Павловича. Россия запуталась в доверии и обманах . Всё что строилось: валютная система, индустриализация, программа военного обновления - всё оказывалось бессмыслецей.
Спас (хотя "спас"- это не очень подходящий термин) ситуацию для России, уже стоящей перед войной в одиночку в Австрией, тем более опасной, что готовились мы, прежде всего, к войне с Германией, сам кайзер Вильгельм.
Особым ходом своей мысли (а мысли у кайзера были причудливы как совместные постановки Линча и фон Триера по сценарию Тарантино), Кайзер испугался, что Россия (у которой разум был, по мнению кайзера), не будет защищать сербов-цареубийц (подчеркну - цареубийц, причём рецедивных), что Франция будет удерживать Россию от войны с Австрией, а Англия останется нейтральной!
И что тогда?! Чем заняться рейху? Для чего было столько стараний? Жертв? И химизации? Вроде как, всю конструкцию построил, всех гостей на кровавый ужин позвал, а теперь его, кайзера, отправят крутить шашлыки за сарай?! Не порядок..
28 июля министр Сазонов принял германского посла графа Фридриха фон Пурталеса, на которой Пурталес сказал: "Теперь уже поздно".
Дальше начнётся германская радиоигра с императором Николаем. 28 июля Вельгельм телеграфирует Николаю, что обещает воздействовать на Вену ради "нашей дружбы..." Следующая телеграмма от того же 28 июля: Вильгельма грубо советует Николаю не впутывать в свои дела Германию и обращаться непосредственно к императору Австро-Венгрии. Все эти телеграммы (воскрешающие метод О.Бендера) пришли на скромную просьбу нашего самодержца-мыслителя "как-то повлиять на Вену и не дать зайти ей слишком далеко".
Дезоориентация Николая шла полным ходом. Не знаю, ржали ли немецкие телеграфисты, отбивая послания Вильгельма брату Коле.
Николай хватается за последнюю соломинку: предлагает передать спор между Австрией и Сербией в Гаагский трибунал или Третейский суд. Хохотала уже вся Европа, а не только немецкие телеграфисты.
29 июля
, пока в Европе ещё хохотали, начальник Главного штаба российской армии генерал Янушкевич объяснял полковнику Н.А. Романову азы мобилизационных процессов.
Частичная мобилизация забьет русские железные дороги и сорвёт возможную общую мобилизацию. От западных союзников многозначительная тишина. Царь колеблется. Ему не очень хочется воевать в одиночку, но и стать неподготовленной жертвой агрессии тоже страшно. Никогда ещё пред Николаем Александровичем не стояло такое сложное управленческое решение, на которое его, собственно, уполномочил бог и народ.
Узнав, что Австрия мобилизуется поностью, царь утвердил указ о всеобщей мобилизации в России.
За несколько минут до передачи указа по военным округам, царь отменяет своё решение. Ещё бы, ведь он получил новую телеграмму от кайзера, в которой Вилли говорит о старой дружбе. Поэтому Никки отменяет всеобщую мобилизацию, но продолжает мобилизацию войск, направленных против Австрии.
Ночью в Петербург приходит паническая телеграмма русского посла в Берлине Свербеева: Германия объявила всобщую мобилизацию, Германия начала общую мобилизацию. Германия готова напасть на Россию.
От союзников России - тишина.
Утром 30 июля на квартиру к Янушкевичу прибыл военный министр Сухомлинов, по телефону вызвали Сазонова. Встреча происходила в неофициальной обставке. Составили план: Сазонов скачет в Петергоф, уговаривать Николая. В случае успеха уговоров Сазонов звонит Янушкевичу. Янушкевич отбивает телеграммы на главном телеграфе, потом ломает свой телефон и прячется, пока царь снова не передумал.
Позвонили царю - царь в Петергофе отдыхает, телефон в петергофском дворце только в комнате камердинера, под лестницей. Царь спускается в комнату камердинера, под лестницу. Янушкевич умолил царя принять Сазонова. Царь назначает министру Сазонову встречу на 15 часов.
А дальше уже Россия. Министр приезжает к абсолютному монарху в минуту наивысшего напряжения сил и опасностей для империи с 10 минутным опозданием. Говорит около часа. Царь возражает. Потом взволнованно говорит: "Сергей Дмитриевич, пойдите и телефонируйте начальнику Главного штаба (это в комнату, значит, камердинера иди), что я приказываю провести общую мобилизацию". Сам решил не ходить больше в камердинерскую, помазанник.
Дальше была уже пустая беготня Пурталеса к царю, телеграммы царя в Вену, ультиматум Германии России.
С опозданием в один час против запланированного (планировали на 18, случилось в 19 часов) 1 августа 1914 года Германская империя объявила войну России.
Союзники России безмолвствовали.
3 августа немецкие войска вторглись в Бельгию. В это же день Германия объявила войну Франции. 4 августа Британская империя объявила войну Германии.
Осталось только понять экономическую подоплёку участия в этой каше России? Уточнить цену вопрос, так сказать.
23 июля в Белграде был вручен австрийский ультиматум. Обвиняя сербское правительство в попустительстве террористическим актам и в поддержке движения, направленного против Австро-Венгрии, правительство Габсбургской монархии предъявило требования, выполнение которых означало утрату Сербским государством своего суверенитета.
Германия подталкивала свою союзницу к нанесению удара на Балканах, надеясь застать противников врасплох. В Берлине, как сообщал 25 июля австрийский посол Сегени, «нам советуют самым настоятельным образом немедленно выступить и поставить мир перед совершившимся фактом».
24 июля, еще до истечения срока австрийского ультиматума Сербии, царское правительство приняло решение о мобилизации четырех военных округов - Киевского, Одесского, Московского и Казанского, а также Черноморского и Балтийского флотов. 25 июля было решено ввести со следующего дня на всей территории России положение о подготовительном к войне периоде. В тот же день и французское правительство предприняло ряд подготовительных мероприятий военного характера.
Английская буржуазная пресса утверждала, будто Англия не собирается вмешиваться в конфликт между Австро-Венгрией и Сербией. В действительности британские империалисты с самого начала понимали, что не может быть и речи о локализации конфликта. «Англию страшит не столько австрийская гегемония на Балканах,"сколько мировая гегемония Германии», - так определил русский посол в Лондоне Бенкендорф политику Англии. 25 июля, еще до того как Сербия ответила на австрийский ультиматум, один из руководящих деятелей британской дипломатии Эйр Кроу в представленном правительству меморандуме писал: «В этой борьбе, в которой Германия добивается утверждения своего политического превосходства в Европе, наши интересы переплетаются с интересами Франции и России».
Стремясь скрыть свои намерения, английская дипломатия выступала в качестве посредника. Но предложения о предотвращении войны служили, по выражению Грея, лишь «средством прощупать пульс Германии». Они были призваны также внушить английскому народу сознание того, что угроза войны надвигается, несмотря на противодействие правительства.
25 июля Сербия дала ответ на австрийский ультиматум. Нота сербского правительства выражала готовность урегулировать конфликт. Тем не менее австро-венгерское правительство заявило, что оно не удовлетворено, и объявило Сербии войну. 28 июля на австро-сербской границе начались военные действия.
На следующий день, 29 июля, в Берлине получили известие от посла в Лондоне Лихновского, что британское правительство недвусмысленно заявило о своей готовности к войне. События, таким образом, стали развиваться по варианту, хотя и предусмотренному, но наименее желательному для Германии. Это вызвало бешенство в правящей верхушке Германии. «Англия открывает свои карты в тот момент, когда ей кажется, что мы загнаны в тупик и находимся в безвыходном положении», - надписал Вильгельм на телеграмме Лихновского.
Тем временем все мобилизационные мероприятия Германии были уже в разгаре. К вечеру 30 июля царь Николай II утвердил решение о всеобщей мобилизации в России. Указ об этом был объявлен 31 июля, а в полночь германское правительство предъявило России ультимативное требование отказаться от проведения мобилизации. Военное столкновение главных европейских держав стало неизбежным.
Предполагалось, что Австро-Венгрия достигнет своих целей при помощи дипломатии или локальной войны в случае отклонения ультиматума. Условия ультиматума были выдержаны в резких тонах.
1 / 4
✪ Развитие революции в период с июльского кризиса до октября 1917 года
✪ Кризисы временного правительства
✪ Профессор МПГУ В.Ж.Цветков в программе "Именем революции. Начало июльского политического кризиса"
✪ Профессор МПГУ В.Ж.Цветков в программе "Именем революции. Завершение июльского кризиса"
Сербские националисты расценили появление австрийского престолонаследника на Балканах как образ врага всех южных славян. Сразу после убийства следствие определило, что все террористы были подданными Габсбургской империи и перед покушением на Франца Фердинанда успели получить оружие из Сербии. Австрийские следователи ошибочно установили, что инициатором акции стала сербская националистическая организация «Народная защита»; на самом же деле контроль над операцией осуществлял глава сербской разведки Драгутин Димитриевич . Поскольку террористы признались, что пересечь границу им помогли сербские пограничники, у австрийцев появились веские причины обвинить Сербию в терроризме. Часть австро-венгерских политиков и военных считала, эту проблему необходимо было решать силовым путём, ведь сербские власти, по их мнению, делали все для того, чтобы подорвать положение монархии на Балканском полуострове.
Австро-венгерские политические круги волновало то влияние, которое Сербия не могла не произвести на славян, проживавших в империи. Любые попытки сербов к малейшему национальному сепаратизму расценивались имперской властью как прямая угроза существованию Австро-Венгерского государства. Убийство эрцгерцога стало для Австрии оправданием агрессивных действий против Сербии, которые могли бы ликвидировать такую угрозу. Кроме того, монархия больше не могла противодействовать Сербии в занятии значительных территорий вследствие Балканских войн.
Руководителем штаба бароном Францем Конрадом фон Гётцендорфом было принято решение - немедленно объявить мобилизацию и таким образом заставить сербское правительство осуществлять усиленный контроль над террористическими группировками в целях приостановления подобных антиавстрийских действий. Против такого решения проблемы существовал аргумент - угроза военного выступления против сербов могла вызвать вспышку национализма в Чехии и привести к революции.
Успех любой акции против Сербии зависел от того, выступит ли в поддержку Сербии Российская империя . Правительство Австро-Венгрии опасалось этого, однако ещё со времен Боснийского кризиса надеялось на поддержку Германии.
Вскоре министр иностранных дел Австро-Венгрии граф Берхтольд и Конрад фон Гётцендорф решили просить Германию о поддержке. Кайзер заверил австрийцев, что Австрия может рассчитывать на полную поддержку Германии, даже в случае вмешательства России.
На заседании Совета министров Австро-Венгрии 7 июля премьер-министр Венгрии граф Иштван Тиса заявил, что решено выступать против Сербии. 14 июля правительство Австрии согласилось с венгерским проектом ультиматума, а 19 июля был окончательно утверждён его текст . Ультиматум должен был быть вручён сербскому правительству 23 июля .
Согласно этому документу, Сербия должна согласиться на ряд фактически неприемлемых для государства условий:
Австрия считала, что именно этот момент для начала войны является наиболее благоприятным даже в случае вмешательства России, ввиду того, что последняя ещё не была готова к войне. В этом случае ожидание в несколько лет оказывалось угрожающим, ведь Российская империя могла за это время усилить свою мощь. Германия неоднократно заявляла о своих намерениях поддержать австрийцев, но надеялась на страх российских чиновников.
В течение трёх недель после убийства Франца Фердинанда не было никаких признаков, которые указывали бы на международный кризис; командующий сербской армией в это время отдыхал на австрийском курорте. Австро-Венгрия же задерживала отправку ультиматума Сербии, поскольку хотела дать больше времени на заготовку продовольствия перед тем, как хозяйство империи понесёт потери.
Посол Австро-Венгрии во Франции граф Николаус Сечен фон Темерин сообщал в Вену: «Радикальная уступчивость Сербии, которая считается здесь недопустимой, произвела сильное впечатление. Наше позиция вызывает мнение, что мы хотим войны любой ценой».
25 июля состоялось заседание Совета министров под председательством Николая II в Красном Селе , где происходили военные манёвры, в малом летнем дворце великого князя Николая Николаевича . На нём было решено «пока не объявлять частичную мобилизацию, но принять все подготовительные меры для скорейшего ее (частичной мобилизации) осуществления в случае надобности».
В это время в Австро-Венгрии и Германии появились основания считать, что Франция не слишком уверенно поддерживает Россию, ведь французское правительство действовало нерешительно. Однако французский посол в Петербурге Морис Палеолог уверял русских, что Франция готова выполнить обязательства союзника. 27 июля министры обеих сторон выразили надежду, что в случае начала войны российское командование срочно развернёт военные действия в Восточной Пруссии. После объявления Австро-Венгрией войны Сербии 28 июля ситуация ухудшилась. Немецкое правительство теперь прямо угрожало Франции, заявляя о необходимости введения «состояния угрозы войны», что означало подготовку к мобилизации.
Вечером 29 июля канцлер Германии Теобальд Бетман-Гольвег телеграфировал Сазонову о том, что дальнейшие действия по мобилизации России заставят Германию начать мобилизацию в ответ, и тогда европейской войны вряд ли можно будет избежать. Кайзер Вильгельм II также направил телеграмму довольно мирного характера Николаю II, заявив о том, что он, нажимая на австрийцев, прикладывает последние усилия для предупреждения войны и надеется на понимание России .
Именно с этой телеграммой Вильгельма были связаны колебания Николая II. Но Сухомлинов и Янушкевич опасались, что Германия может провести мобилизацию раньше России, и поэтому они решили вновь убедить императора через Сазонова в необходимости объявления всеобщей мобилизации. Днём 30 июля Сазонов явился к императору в Петергоф. Сазонов сказал императору, что теперь «войны не избежать, так как она давно решена в Вене, и что в Берлине, откуда можно было ожидать слова вразумления, его произнести не хотят, требуя от нас капитуляции перед Центральными державами, которую Россия никогда не простила бы государю и которая покрыла бы срамом доброе имя русского народа»… Николай II, помолчав, воскликнул: «Это значит обречь на смерть сотни тысяч русских людей. Как не остановиться перед таким решением?» После долгого «невыносимого нравственного напряжения» император наконец сказал Сазонову: «Вы правы. Нам ничего другого не остается делать, как ждать нападения. Передайте начальнику Генерального штаба мое приказание о (всеобщей) мобилизации».
Генерал Добророльский составил новую мобилизационную телеграмму, указав первым днём всеобщей мобилизации 31 (18) июля. Вечером 30 (17) июля Добророльский разослал эту телеграмму .
Хронология событий
|
Но в 7 часов вечера по санкт-петербургскому времени германский посол граф Пурталес явился к Сазонову и трижды спросил его, может ли он дать заверение о прекращении враждебных приготовлений против Австрии и Германии. После троекратного отрицательного ответа Сазонова он вручил Сазонову ноту с объявлением войны. Пурталес при этом расплакался и по ошибке вручил два варианта ноты, не очень отличающиеся друг от друга .
Между 28 и 31 июля события развивались очень стремительно. Грей ещё имел определенные надежды на успешное посредничество, однако скоро понял, что австрийцы сербам ничем не уступят. Инициатива дипломата потерпела крах, и места для политических манёвров Британии не осталось. Изменились проблемы, стоящие перед британским правительством: теперь он, с одной стороны, оказался перед растущим давлением со стороны Франции и России, которые требовали поддержать их; а с другой, Германия желала британского нейтралитета.
Ещё 25 июля британский посол в Петербурге Джордж Бьюкенен сообщил Сазонову, что при поддержке Британией Франции и России войны не будет. Позже он заявлял французам, что в случае вступления в войну Германии и Франции Британия, которая осуществила все меры предосторожности, не будет стоять в стороне. Однако во время переговоров с Германией, когда Бэтман-Гольвег предложил Британии нейтралитет, Грей начал сомневаться и, отказываясь от сделки, объяснял это необходимостью сохранения свободы действий в условиях кризиса. Долгое время британцы боялись, что их активная поддержка Франции и России сделает правительство последней более непримиримым и заставит отказаться от переговоров. 29 июля кабинет министров признавал, что дальше оставаться в стороне нельзя .
Бельгийский нейтралитет гарантировался международным договоренностям со стороны Франции и Пруссии 1839 и 1870 годов. Кроме того, Британия объявила, что берет на себя ответственность бельгийского гаранта . В последние годы перед войной правительство Бельгии стояло в стороне от европейских союзов и постоянно подчеркивало свою нейтральную позицию, не обращаясь за поддержкой ни к одной из стран. Тем не менее, в июле бельгийцы сообщили Британии, что они намерены организовать посильное сопротивление при нарушении нейтралитета и территориальной целостности государства.
Только когда Германия оккупировала Люксембург и поступили известия о нарушении французской границы, британский кабинет министров подтвердил свои обязанности по Франции и принял решение о её защите на море в случае входа немецкого флота в Ла-Манш или военных операций против французов через Северное море . Кабинет министров Великобритании заявил, что нарушение нейтралитета Бельгии является поводом к войне, но о высадке британцами сухопутных сил на континенте речь ещё не шла. Давление французской дипломатии в этом направлении в условиях мобилизации российских и французских сил долгое время не приводило к ожидаемым последствиям .
В течение 2 и 3 августа в Европе распространились слухи о военных действиях на Западе. И французское, и немецкое правительства взаимно обвиняли друг друга. Зафиксированы были случаи пересечения границы патрулями с обеих сторон, а в прессе публиковались донесения, которые после проверки оказывались фальсификациями (например, о бомбардировке французским аэропланом Нюрнберга или сознательное заражение холерой) .
1 августа немцы подали декларацию о том, что Франция должна оставаться нейтральной в войне с Россией, однако приказали своему послу в Париже пока не передавать её. Возникли разногласия по поводу того, как именно передать Франции объявления о войне. Мольтке и государственный секретарь флота Альфред фон Тирпиц вообще не видели в этом необходимости, ведь надеялись, что Франция первой начнет боевые действия. Французская и немецкая декларации вышли через несколько часов одна за другой, однако в отличие от Франции, которая могла ждать, немцы для успешной реализации плана Шлиффена должны были торопиться.
С тех пор как для Германии, так и для Франции важным было объяснить своим народам политику войны и обосновать необходимость её ведения нейтральным государствам, которых они надеялись втянуть в конфликт. Немцы, подчеркивая, что русские первыми объявили о мобилизации, пытались переложить на Россию часть вины, хотя именно они провозгласили войну официально. Выступление против Франции ослабило их позиции, а передача декларации о войне вместе с вторжением в Бельгию сделали дальнейшее обращение Германии к Британии невозможным. После официального выражения позиции Британии Грей 3 августа телеграфировал в Берлин, настаивая на необходимости сохранения бельгийского нейтралитета. В этот же день Германия официально объявила войну Франции. 6 августа британский кабинет наконец согласился отправить во Францию Британские экспедиционные силы .
Италия была единственной из влиятельных стран, что сохраняла в период кризиса определённую самостоятельность действий. Министр иностранных дел Италии маркиз ди Сан Джулиано наблюдал за происходящим с волнением, однако с намерением действовать исключительно в национальных интересах. Формально Италия находилась в союзе с Германией и Австро-Венгрией, который был восстановлен в 1912 году . На самом же деле итальянско-австрийские отношения были натянутыми из-за национальных интересов итальянцев в империи, а также стремления к возвращению Триеста, Южного Тироля и претензий на далматинское побережье. Кроме того, между правительствами обоих государств постоянно возникали конфликты из-за вновь созданного Албанского княжества , на территории которого сходились их стратегические планы .
Итальянское правительство было обеспокоено неопределённым характером австрийских действий против Сербии. Некоторые компенсации Италии могло предоставить то, что Австро-Венгрия потребовала итальянской поддержки. 9 июля на переговорах с германским послом итальянской стороне дали понять, что без серьёзной военной поддержки Австрии на территориальные уступки надеяться не стоит. Италия до последнего отказывалась принимать на себя подобные обязательства из-за того, что это не имело для неё смысла и надеялась избежать войны, хотя это не мешало ей видеть и дальше своими союзниками Австро-Венгрию и Германию (планы кооперации и совместных военных действий на обоих фронтах и на море всё же разрабатывались). Итальянцы были уверены, что со вступлением в войну Британии побережья Италии будут атакованы, а торговля разрушена; наряду с этим сильно было антиавстрийское общественное мнение .
После долгих раздумий 2 августа итальянское правительство незначительным большинством голосов приняло решение оставаться нейтральным. Сан Джулиано надеялся, что впоследствии он сможет проводить нейтральную политику, формально не выходя из состава Тройственного союза , однако подобные попытки Австро-Венгрия расценила как шантаж .
В этот день ровно 100 лет назад - в 1914 году - правительству Сербии был вручен ультиматум Австро-Венгерской империи. Образно и, может быть, вычурно говоря, прозвучал третий - последний - звонок к началу невиданной миром драмы, прологом которой стало убийство эрцгерцога Франца-Фердинанда сербскими националистами. С этого ультиматума обычно начинают обратный отсчет эскалации напряженности. Спустя четыре дня начнется Первая мировая война. Между тем, само по себе содержание документа, полагаю, мало известно. Подробности - в рубрике Андрея Светенко на .
Напомним. 10 пунктов требований. Первые четыре - прекратить в Сербии антиавстрийскую пропаганду, закрыть организации, ее ведущие, исключить такую пропаганду из школьных программ, а также уволить с государственной службы всех офицеров и чиновников, которые такой пропагандой занимаются. Пятый пункт - сотрудничать с австрийскими властями в подавлении сепартатистских движений. Шестой - провести расследование против участников сараевского покушения с участием представителей австрийского правительства. Седьмой - чисто конкретный - арестовать майоров Воислава Танкосича и Милана Цигановича, причастных к убийству. Тут в скобках заметим, что эти имена были названы схваченными на месте преступления террористами. Восьмой пункт - принять эффективные меры к предотвращению контрабанды оружия и взрывчатки, арестовать пограничников, помогавших террористам пересечь границу. Девятый - дать объяснения насчет враждебных высказываний сербских официальных лиц, сделанных уже после убийства. И, наконец, десятый пункт - сугубо технический - информировать Вену о мерах, принятых согласно предыдущим статьям.
Другими словами, об исполнении доложить. На ответ отводилось 48 часов. Долгое время считалось, что ультиматум был составлен специально так, чтобы быть невыполнимым - но какими именно пунктами? Требованием о допуске к расследованию полицейских чинов Австрии? Унизительно для суверенитета? Да. Тогда еще не было практики международных расследований и соответствующих институтов типа Интерпола, но ведь требование прекратить пропаганду нисколько не проще и не легче выполнить... Где критерии? Как это - за двое суток изъять из школьных программ свои трактовки истории и политики соседнего государства?
Не говоря уже о том, что такое пропаганда: информация рассчитанная на определенное, заранее предполагаемое воспритие, и запрограммированную оценку со стороны объекта пропаганды. И тут - любопытная деталь: инициатором именно такого ультиматума был граф Иштван Тиса, премьер-министр Венгрии. И появился этот документ еще 7 июля. Спустя неделю центральное правительство в Вене согласилось с венгерским проектом и еще спустя неделю утвердило текст окончательно. А за спиной - в истории - у венгров с южными славянами, хорватами и сербами, была давняя конфликтная, многовековая распря...
Впрочем, не будем гадать. Был же ответ сербской стороны. Тоже по пунктам. Поступил в назначенный срок, через день. Вот 25 июля о нем и расскажем...
25.07.2019, 10:08
АЛЕКСАНДР МЯСНИКОВ: «Гора кайлас в Тибете – это 5 дней пути на машине по горам. Если первые пару дней еще можно найти какие-то гостиницы, то потом это спальный мешок и ужасные условия. Не говоря уже о том, что нельзя туда идти неподготовленным: дышать трудно, сна нет, носовые кровотечения – сил нет».
Противоречия между ведущими европейскими державами
Обострение борьбы за источники сырья и рынки сбыта
Стремление Германии к переделу уже поделенного мира
2. Цели европейских стран
Германия: разгромить Россию, Францию; захватить французские колонии и Прибалтику и польские земли
Австро-Венгрия: подчинить Балканские государства
Россия: взять контроль над Черноморскими проливами и утвердиться на Балканах
- Англия и Франция : остановить германскую экспансию (расширение сферы господства, влияния, распространение чего-либо за первоначальные пределы)
Повод к войне: убийство эрцгерцога, престолонаследника Австро-Венгерского престола Франца-Фердинанда в Сараево (столица Боснии) 28 июня 1914 г. сербским революционером Гаврилой Принципом
И совершенно невыполнимый ультиматум Австро-Венгрии Сербии. Это привело к Июльскому кризису.
4. Начало и ход Первой мировой войны
| Дата | Западный фронт | Восточный фронт |
| 1 августа 1914 г. | 28 июля 1914 г. А-В объявила войну Сербии 3 августа 1914 г. Германия объявила войну Франции 4 августа 1914 гг. Англия вступила в войну 4 августа 1914 г. Япония объявила войну Германии | Германия объявила войну России |
| 2 – 4 августа 24 августа | План Шлифена и вторжение Германии в Бельгию, а затем Германия перешла фр.-бельгийскую границу и начала наступление на Париж | |
| 4 авг. – 2 сент. 1914 г. | Поражение русских войск в Восточно-Прусской операции. Армии Самсонова и Рененкампфа были разгромлены | |
| Сентябрь 1914 г. | Сражение на р. Марне и поражение германских войск во Франции | |
| Август- ноябрь 1914 г. | Галицийская операция на юго-западном фронте, разгром австро-венгерских войск, Россия заняла Галицию | |
| Октябрь 1914 г. | Вступление в войну Турции против России: разгром турецких войск в Закавказье | |
| 1915 г. | Переход к стратегической обороне, превращение войны в позиционную | Наступление германо-австрийских войск в Галиции и вытеснение России из Галиции, Прибалтики, Украины и Белоруссии |
| 1915 г. | Складывание Четверного союза (Германия, А-В, Турция и Болгария) | Изменение состава Антанты (Великобритания, Франция, Россия и Италия) |
| 1916 г. | Верденское сражение (мясорубка) в течение года (более 1000000 погибших) | Брусиловский прорыв (на 120 км. вглубь) поставил Австро-Венгрию на грань катастрофы |
| 1 июля- 18 ноября 1916 г. | Битва на Сомме и разгром германских войск (всего до 1000000 погибших) | |
| Май 1916 г. | Ютландское морское сражение и победа английского флота; Объявление Германией неограниченной подводной войны | |
| 1917 г. Февраль 1917 г. Окт. 1917 г. | Вступление в войну США | Общенациональный кризис в стране, дезертирство в армии, развал фронтов; в феврале произошла буржуазно-демократическая революция, и царь отрекся от престола; Пролетарская революция в России, к власти пришли большевики |
| Март 1918 г. | Заключение Брестского сепаратного договора между Германией и Советской Россией | |
| Август 1918 г. ноябрь | Наступление на Марне войск Антанты и поражение германских войск Болгария, Турция выбыли из войны Революция в Германии и свержение монархии | |
| 11 ноября 1918 г. | Подписание Компьенского перемирия, первая мировая война закончилась |
5. Война и российское общество
